Сейчас не время беспокоиться о России. Украина борется за свое выживание и за свободу. Поэтому все усилия должны быть направлены на сбор денег для гуманитарной помощи, работу с западным общественным мнением, оказание давления на западные правительства с целью поставки оружия и боеприпасов и другие акты солидарности.
Эта аргументация заманчива. Но это неправильно.
Страдания Украины во многом являются результатом стратегической неудачи Запада.
Во-первых, мы неправильно поняли распад Советского Союза. Тогда мы не заметили империализма и авторитаризма, нависших над якобы демократическим и дружественным новым Российским государством. Мы также проигнорировали (в основном из-за собственной жадности) коррупцию и бандитизм. Наш подход был основан на принятии желаемого за действительное.
Западные страны не должны снова совершать ту же ошибку. Нам нужно установить цели и приоритеты. Нам нужно решить, на какие жертвы и риски мы готовы пойти в ближайшие месяцы, годы и десятилетия. Мы должны были сделать это в 1991 году. И мы не должны больше откладывать.
Сокращенным термином для нашей цели должна быть деколонизация. Вместо того, чтобы концентрироваться на «смене режима» или личности Владимира Путина, все внешние страны, имеющие дело с Россией, должны помнить об этой долгосрочной цели.
Россия будет в мире с собой и своими соседями только тогда, когда откажется от своего имперского мышления, пагубно влияющего как на отношения государства с собственным народом, так и на его отношение к соседям.
Репрессии внутри страны и агрессия за границей проистекают из одного и того же подхода, который ставит власть и славу выше законности, свободы, достоинства и солидарности.
Старт этой мучительной трансформации может дать экономическая слабость (как в послевоенной Британии), военные неудачи (Франция) или катастрофическим поражением (Германия после 1945 года). Поэтому главным приоритетом на данный момент должно быть обеспечение военной победы Украины против вторжения Кремля. Если Путин сможет выйти из войны с территориальными приобретениями, имперская военная машина станет сильнее, а не слабее.
Но это не единственное условие.
Один из необходимых элементов стратегии — создание суррогатных структур за границей, чтобы конкурировать с культурной, идеологической и церковной гегемонией Кремля. Некоторые из самых выдающихся ученых, занимающихся Россией, например, историки Тимоти Снайдер и Александр Эткинд, пытаются создать новый восточноевропейский университет, в котором русские и белорусы могли бы свободно преподавать, проводить исследования и учиться. Поскольку академическая жизнь России увядает под пристальным вниманием ФСБ, это может стать мощным противовесом.
Еще один неотложный приоритет — альтернативный институт для русскоязычных православных христиан, порвавших с Московским Патриархатом. Диссидентские приходы в Литве и других странах уже ищут новый дом. Очевидным выбором был бы Вселенский Патриархат в Константинополе. Это уже вызвало гнев Москвы. Во время холодной войны Русская православная церковь в изгнании была настоящим конкурентом церкви в Советском Союзе, где доминировало КГБ. Нам сейчас нужно что-то подобное.
Но новая русская диаспора таит в себе как возможности, так и трудности. Эти новые эмигранты могут быть недовольны войной, но они не обязательно являются союзниками в деле деколонизации (у грузин, литовцев, латышей и других есть масса историй о беспечном и бессознательном империализме новоприбывших). Хотя утечка мозгов явно ослабляет российскую экономику, эмиграция также является предохранительным клапаном для Кремля. Чем более мы облегчим россиянам жизнь за границей, тем меньше у них шансов вернуться домой и свергнуть режим. Однако если они почувствуют, что за границей с ними жестоко обращаются, их жалость к себе усилит националистические настроения.
Таких моральных и стратегических дилемм предостаточно. Тем больше причин начать решать эти проблемы сейчас.
Материал впервые был опубликован на сайте CEPA.
